Гурмыжская .

Буланов .

Несчастливцев .

Счастливцев .

Восмибратов .

Петр .

Карп .

Старый густой сад; налево от зрителей невысокая терраса барского дома, уставленная цветами; с террасы сход в три или четыре ступени.

Гурмыжская на террасе. Буланов в саду.

Буланов (увидав Гурмыжскую, помогает ей сойти с террасы и целует ее руку) . С добрым утром, Раиса Павловна!

Гурмыжская . Здравствуй, мой друг!

Буланов (с участием) . Как ваше здоровье-с?

Гурмыжская . Благодарю тебя, мой милый. Я здорова и как-то особенно свежо чувствую себя сегодня, несмотря на то что плохо ночь спала. Какое-то волнение, и такие все неприятные сны видела. Ты снам веришь?

Буланов . Как же не верить-с? Может быть, если б я поучился побольше, я б и не верил-с. (Злобно улыбаясь.) А ведь я не доучился-с, я и растрепанный не хожу, и умываюсь каждый день, и снам верю-с.

Гурмыжская . Бывают сны, которых целый день не выживешь из головы.

Буланов . Что же вы, Раиса Павловна, изволили видеть?

Гурмыжская . Ну, положим, что я тебе всего не скажу.

Буланов . Извините!

Гурмыжская . И вины никакой нет. Другой сон я тебе скажу, а этот нет.

Буланов . Отчего же-с?

Гурмыжская . Оттого, что рассказывать сны иногда точно то же, что рассказывать свои тайные мысли или желания; а это не всегда удобно: я — женщина, ты — мужчина.

Буланов . Так что ж, что мужчина-с?

Гурмыжская . Уж это такая невинность, что из рук вон. Ну, я тебя видела.

Буланов . Меня? Это мне очень приятно-с.

Гурмыжская . Будто?

Буланов . Значит, вы обо мне думали-с, как почивать ложились.

Гурмыжская . Скажите пожалуйста! И ты этим очень доволен?

Буланов . Да как же не доволен-с? Я все боюсь, что вы на меня рассердитесь за что-нибудь и прогоните к маменьке.

Гурмыжская . Ах, как это смешно! Да за что же мне рассердиться на тебя? Бедный, ты меня боишься?

Буланов . Как же не бояться; говорят, вы очень строги.

Гурмыжская . Это хорошо, что так говорят. Но с тобой, мой друг, я строга не буду: хуже всего для тебя, если ты меня будешь бояться.

Буланов . Хорошо-с. Вот, если б я знал…

Гурмыжская . Что?

Буланов . Как угодить вам.

Гурмыжская . Догадайся.

Буланов . Догадаться-то разве легко-с? Да у меня на это и ума нет.

Гурмыжская . На что же у тебя ум?

Буланов . На все, что прикажут; вот еще имением управлять, мужиками-с. Если б были крепостные, вам бы лучше меня управляющего не найти; нужды нет, что я молод.

Гурмыжская . Ах, этот сон! Нейдет из головы, да и только.

Буланов . Чем же он вас так беспокоит?

Гурмыжская . Довольно трудно объяснить; но с тобой я могу говорить откровенно; я вижу, что ты мне предан. Вот видишь: у меня есть племянник.

Буланов . Я знаю-с. Вы его очень любите и часто говорите про него.

Гурмыжская . Мой друг, иногда говорят одно, а думают совсем другое. Зачем я всякому стану объяснять свои чувства! Я по родству должна любить его, ну, я и говорю, что люблю.

Буланов . А в самом-то деле не любите?

Гурмыжская . Не то что не люблю, а… как тебе сказать… он теперь лишний. Я так покойна, я уж задумала, как мне распорядиться своим состоянием, и вдруг он явится. Как ему отказать! Надо будет и ему дать какую-нибудь часть, и я должна буду отнять у того, кого люблю…

Буланов . Так вы не отдавайте-с.

Гурмыжская . Да нельзя. За что ж я ему откажу, если он почтителен и ведет себя хорошо! Да я здесь так себя поставила, что отказать родственнику не могу. Ну, а если он приедет без средств? надо будет его содержать; пожалуй, захочет поселиться у меня. Ведь не выгнать же его.

Буланов . Прикажите мне, я выгоню.

Гурмыжская (с испугом) . Ах, сохрани тебя бог! Береги себя, береги! Вот что я видела во сне: будто он приехал и убил тебя из пистолета при моих глазах.

Буланов . Меня? Ну, еще мы это посмотрим-с. Да вы, Раиса Павловна, лучше о нем не думайте, а то он все вам будет сниться.

Гурмыжская . Он очень умен был до сих пор, пятнадцать лет сюда и не заглядывал. Желала бы я, очень желала, чтоб и еще пятнадцать лет так прошло.

Буланов . Так вы, Раиса Павловна, лучше о нем забудьте совсем и не говорите, а то, чего доброго, накличете, пожалуй.

Гурмыжская . В самом деле, как бы не накликать.

Входит Карп .

Гурмыжская , Буланов , Карп .

Карп . Пожалуйте, сударыня, чай кушать, самовар готов-с.

Гурмыжская . Пойдем, Алексис!

Карп . Сударыня, сегодня ночью барин приехали.

Гурмыжская . Барин? Какой барин?

Карп . Геннадий Демьяныч-с.

Гурмыжская (с испугом) . Неужели? Слышишь, Алексис? (Карпу.) Где же он?

Карп . Я их в беседку проводил, там и почивать им приготовил-с. Они говорили, что остановились в городе в гостинице, всю поклажу там оставили, а к нам пешком из городу заместо прогулки.

Гурмыжская . Еще ничего не говорил?

Карп . Ничего-с. Они были не в духе-с.

Гурмыжская . Как не в духе?

Карп . Как вроде в забвении-с; надо полагать, с дороги-с. Требовали бумаги и чернил; долго ходили по беседке, все думали; сели к столу, написали записку и приказали вам отдать. (Подает записку.)

Гурмыжская . Что такое? Стихи какие-то. (Читает.)

Что это, Алексис? Я не понимаю.

Буланов . Вы не понимаете, а мне-то где же-с?

Гурмыжская (Карпу) . Он спит?

Карп . Никак нет-с. Встали рано и ушли, должно быть, купаться. Я их сегодня не видал-с.

Гурмыжская . Ну, когда придет, проси в гостиную чай кушать!

Карп . Слушаю-с. (Уходит.)

Гурмыжская (пожимая плечами) . Вот и не верь снам. Пойдем, Алексис.

Уходят.